Завещание жизни

Со времен Гиппократа и до наших дней врачебная этика запрещает врачу давать кому бы то ни было смертельное средство, пусть даже с целью избавления от невыносимых страданий. Тем не менее отношение к намеренному ускорению смерти неизлечимо больного — так называемой эвтаназии — никогда не было однозначным. История свидетельствует, что у некоторых народов в отдельные периоды их жизни такого рода убийства допускались государством. Например, в Спарте, а также в некоторых северных племенах вполне законно убивали слабых, больных младенцев и стариков, всячески поощрялось самоубийство лиц старше 60 лет. В Японии старых людей отвозили на священную гору и там оставляли умирать, освобождая тем самым здоровую часть населения от бремени заботы о них. Однако с распространением современных религий эвтаназия стала совершенно неприемлемой. Христианство, иудаизм и ислам одинаково считают человеческую жизнь священным даром и осуждают эвтаназию в любой ее форме. В соответствии с новыми религиозными принципами и законы стали рассматривать помощь кому бы то ни было в скорейшем наступлении смерти как форму убийства со всеми вытекающими юридическими санкциями. Что касается самого термина «эвтаназия» (буквально «смерть во благо»), то он был введен в научный оборот в XVI веке английским философом Фрэнсисом Бэконом, который соединил два греческих слова: eu — хорошо и thanatos — смерть. По его мнению, лекарь должен обеспечить пациенту легкую и мирную кончину, ибо нет на свете блага большего, нежели подобная смерть, понимаемая как облегчение мук умирания. В дальнейшем бэконовское значение этого термина было существенно искажено. Достаточно вспомнить немецкую «программу эвтаназии», предусматривающую уничтожение неизлечимо больных и «неполноценных» людей. В соответствии с этой программой, введенной в Германии 14 июля 1933 г. декретом о защите здоровья нации, за два года в специально построенных эвтаназийских центрах было убито, по разным источникам, от 100 до 275 тысяч человек. Опираясь на данный опыт, немецкие юрист Биндинг и психиатр Гохе предложили понимать под эвтаназией уничтожение «неполноценных» жизней путем умерщвления новорожденных с неправильным развитием, душевнобольных, больных туберкулезом или злокачественными новообразованиями, инвалидов, стариков. Но в 1947 г. Нюрнбергский Международный военный трибунал квалифицировал эти действия как преступления против человечества. В современной уголовно-правовой доктрине под эвтаназией понимается безболезненное лишение жизни неизлечимо больного по его просьбе с целью избавления от мучительных страданий. Однако и при таком ее трактовании спор по поводу допустимости эвтаназии ведется во многих государствах. Обострению этого спора в последние годы способствовало развитие медицины: современные медицинские технологии позволяют поддерживать жизнь безнадежно больным пациентам в течение длительного периода времени. Каким образом эта проблема решается в российском законодательстве? В соответствии со ст.45 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. медицинскому персоналу запрещается осуществление эвтаназии в любой форме. Лицо, которое сознательно побуждает больного к эвтаназии и (или) осуществляет эвтаназию, несет уголовную ответственность в соответствии с законодательством РФ. Клятва врача, утвержденная Федеральным законом от 20 декабря 1999 г. N 214-ФЗ содержит аналогичное требование: никогда не прибегать к осуществлению эвтаназии. Между тем законодательный запрет на осуществление эвтаназии в России вовсе не означает, что эта проблема у нас решена. Из текста Основ следует, что законодатель отождествил активную и пассивную формы эвтаназии. Однако одно дело, когда неизлечимо больному по его просьбе умышленно причиняется быстрая и легкая смерть (активная эвтаназия) и совсем другое — когда врач, опять же по просьбе больного, воздерживается от выполнения каких-либо действий, необходимых для поддержания его жизни (пассивная эфтаназия). Наконец, в жизни встречается и третий вариант: умерщвление безнадежно больного из сострадания без какого-либо его волеизъявления, которое порой пытаются выдать за эвтаназию. Подход в каждом случае должен быть строго дифференцированным, поскольку с позиций Уголовного кодекса РФ) убийство является куда более тяжким преступлением, чем просто неоказание помощи больному. Соответственно, отношение и к убийству безнадежно больного из сострадания без учета его волеизъявления, и к убийству такого больного из сострадания по его просьбе должно быть различным. Не вызывает сомнения, что в случае признания умерщвления насильственным независимо от того, какими мотивами руководствовалось осуществившее его лицо, оно должно рассматриваться как преступление против личности. В этом отношении показателен судебный процесс в Австрии над четырьмя медицинскими сестрами клинической больницы в пригороде Вены, которые с 1983 по 1989 гг. по собственной инициативе умертвили 50 больных. По словам этих сестер «милосердия», они хотели положить конец невыносимым мукам своих пациентов. Но как квалифицировать намеренное лишение жизни безнадежно больного, осуществленное по его просьбе? К таким случаям, на мой взгляд, нельзя подходить однозначно, без учета всех обстоятельств. Приведу в качестве доказательства несколько примеров, получивших в свое время большую огласку. В результате неудачной попытки самосожжения в декабре 1997 г. 19-летний литовский юноша получил сильнейшие ожоги лица, дыхательных путей и обеих рук, которые пришлось ампутировать. Он полностью ослеп, раны на лице не заживали, кости лица оголялись. Несмотря на 7 перенесенных операций, у мальчика не было надежд на излечение. Боль изнуряла его днем и ночью, он постоянно терял сознание. Никакие обезболивающие препараты не помогали. Мать больного — врач по профессии, ухаживая за ним, постоянно мучилась собственной беспомощностью, а сын одолевал ее просьбами помочь ему уйти из жизни, которая стала для него невыносимой. В какой-то момент она поддалась на уговоры сына и согласилась сделать ему смертельный укол. Мать написала завещание и, введя сыну смертельную инъекцию, сама попыталась покончить с собой, приняв горсть таблеток снотворного. Ее спасли. Вильнюсской прокуратурой в отношении матери было возбуждено уголовное дело за умышленное убийство сына с отягчающими обстоятельствами, за которое предусмотрено лишение свободы на срок от 10 до 20 лет. Дело было прекращено лишь вследствие наступившего психического расстройства обвиняемой. А чем бы закончился этот процесс, если бы она была признана вменяемой? А вот другой пример — нашумевшее дело американского врача Джека Кеворкяна, отправившего на тот свет 130 больных по их просьбе. Как правило, он вводил иглу, подключенную через резиновую трубку к баллону со смертельным раствором, в вену пациента, после чего тот сам нажатием кнопки вгонял жидкость в руку; иногда использовалась маска, и тогда подачу газа тоже открывал сам пациент. Но однажды Кеворкян собственноручно умертвил безнадежно больного 52-летнего Томаса Юка, демонстративно нарушив уголовный кодекс. В 1999 г. Кеворкян был обвинен в убийстве второй степени и приговорен к длительному тюремному заключению. Огромный эмоциональный эффект имела и история бельгийца Жан-Мари Лорана, автора книги «Помогите мне умереть». Своеобразным послесловием к ней стали слова, которые он плохо слушающимися пальцами с помощью «мыши» вывел на экране компьютера: «Я объявляю, что после двух лет борьбы за право умереть достойно попросил врача выполнить акт эвтаназии, на который сам я был физически неспособен. Я ушел счастливым и умиротворенным». Его врач и друг Джейм дал ему смесь под названием «коктейль Мэрилин», названный так по имени американской кинозвезды, умершей от такого же снадобья. Лоран уснул и утром не проснулся. Врач был привлечен к уголовной ответственности за преднамеренное убийство. В настоящее время пассивная эвтаназия законодательно разрешена более чем в 40 государствах мира. Единственной же страной, где (при строгом соблюдении определенных условий) получила возможность законного применения активная эвтаназия, стала Голландия, парламент которой 29 ноября 2000 г. подавляющим большинством голосов принял закон, освобождающий от уголовной ответственности врачей, помогающих безнадежным, тяжко страдающим больным уходить из жизни. В некоторых странах приняты законы, позволяющие дееспособным больным лицам делать «завещания относительно жизни», которые уполномочивают врачей в определенных случаях отказывать им в системах жизнеобеспечения. Например, 37 президент США Ричард Никсон после первого инсульта написал обращение к лечащим врачам с просьбой не прибегать к искусственным методам продления его жизни в случае повторения кровоизлияния в мозг, когда он не сможет выразить свою волю. Так же поступил президент Франции Франсуа Миттеран, страдающий последней стадией рака: после консультации с личным врачом он составил завещание относительно сознательного прерывания жизни и прекратил принимать лекарства. В Уголовном кодексе РФ норма об эвтаназии отсутствует. Когда-то в примечании к ст.143 УК РСФСР 1922 г. в его первоначальной редакции содержалось положение о непреступности убийства, совершенного из сострадания и по настойчивой просьбе потерпевшего. Сегодня же подобные действия квалифицируются как убийство по ч.1 ст.105 УК РФ. Данная статья предусматривает лишение свободы сроком от 6 до 15 лет, а наличие мотива сострадания и просьбы больного учитывается лишь как обстоятельство, смягчающее уголовное наказание. Совершенно очевидно, что необходима специальная статья в УК РФ, предусматривающая ответственность за лишение жизни безнадежно больного по его просьбе. По этому пути пошли законодатели ряда стран (Германии, Польши, Перу и др.), а также некоторых государств — участников СНГ (Азербайджана, Грузии). Так, УК Азербайджанской республики в ст.135 устанавливает, что эвтаназия наказывается исправительными работами на срок до 2-х лет либо лишением свободы на срок до 3-х лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3-х лет или без такового. Правда, наряду со сторонниками есть и противники применения уголовно-правовых санкций. В качестве аргументов ими обычно приводятся два довода: слишком высокие затраты на претворение этих санкций в жизнь и высокая вероятность непослушания, в связи с чем введение нормы об эвтаназии в УК изначально будет подрывать общее уважение к закону. Данная позиция представляется крайне неубедительной. Если следовать этой логике, большинство составов УК РФ придется декриминализировать. Судебная практика свидетельствует об увеличении числа случаев эвтаназии, а вопрос об уголовной ответственности за нее в России все еще остается открытым.