Леонид Хейфец: приоритет — защита собственности

Раздел: Правосудие и правопорядок

26 августа 2011 | 14:12

Новая Москва прирастает не только жилыми высотками с верто-летными площадками, но и роскошными бизнес-центрами. Отрадно, что в таких дворцах бизнеса наряду с крутыми коммерсантами в последнее время все чаще селятся и консалтинговые компании, адвокатские фирмы. Все это, разумеется, свидетельствует о росте престижа «высоко-лобых» профессий.

В одном из респектабельных офисов в «Даев-Плаза», что расположен в Даевом переулке неподалеку от Сухаревской, наш обозреватель Дмитрий Гвоздев взял интервью у известного столичного адвоката Леонида ХЕЙФЕЦА.

— Леонид Самойлович, как давно вы работаете в бизнес-адвокатуре?

— Мой стаж адвокатской практики насчитывает уже четверть века, и выходит, что он делится на два равных по времени периода, принципиально отличающихся друг от друга по правовой ситуации в нашем государстве. В свое время после окончания с красным дипломом Всесоюзного юридического заочного института, ныне Московской государственной юридической академии, я долгий период работал юрисконсультом в крупном строительном тресте «Электроцентромонтаж».

С 1975 г. являюсь членом Московской городской коллегии адвокатов. Меня всегда привлекало ведение хозяйственных дел, хотя, конечно, приходилось участвовать практически во всем спектре гражданских и уголовных процессов. Поэтому к концу 80-х гг. у меня и моих партнеров был уже накоплен серьезный опыт защиты интересов юридических лиц в судах различных инстанций.

В 1987—1988 гг. начался, как вы помните, определенный перестроечный бум, и многие адвокаты бросились осваивать новую тропу бизнес-адвокатуры, открывшуюся, например, после выхода Постановления Совмина СССР, разрешающего регистрацию совместных предприятий с иностранными партнерами — как из социалистических, так и из капиталистических стран. Вообще, должен сказать, что в СССР это адвокатское направление создавалось не на пустом месте. Его родоначальниками, в частности, были Петр Давыдович Баренбойм, Вячеслав Зеликович Хандамиров и ряд других известных адвокатов.

Не скрою, было лестно, когда ко мне и моему давнему коллеге адвокату Владимиру Коханову обратилась за юридической защитой итальянская фирма «Антарекс Электроник Системс», создавшая на территории СССР одно из крупнейших на тот момент совместных предприятий «Антарекс Совьет Юнион». Советско-итальянская «лав стори», с которой нам пришлось столкнуться, во многом типична для менталитета отечественного бизнеса, что, кстати, показал и финансовый кризис 1998 г. «Антарекс С.Ю.» заключил договор с объединением «Узбиохим» на поставки из Италии электронно-вычислительной техники. Договором предусматривалось, что оплата за компьютеры будет производиться третьим лицом — внешнеторговым объединением «Союзхимэкспорт», которому «Узбиохим», в свою очередь, обязался поставлять свою продукцию — фурфуриловый спирт. Однако «Узбиохим», заключивший договор с нашими клиентами, т.е. с советско-итальянским СП, в один прекрасный момент изменил свое решение и заключил договор на поставку тех же компьютеров уже с другим СП — советско-американским. Между тем «Антарекс С.Ю.» стал готовиться к исполнению договора и приобрел крупные партии компьютеров и другие компоненты для поставки в СССР.

Мы по поручению доверителя предъявили иски к различным ответчикам — и к внешнеторговому объединению «Узбиохим», и к внешнеторговому объединению «Союзхимэкспорт». В итоге длительных разбирательств Фрунзенский районный народный суд г.Москвы своим решением установил, что «Союзхимэкспорт» нарушил взятые на себя обязательства в пользу третьего лица и денежные средства ему не перечислил. Здесь надо добавить, что это объединение сумело-таки реализовать на внешнем рынке вышеупомянутый спирт. Суд взыскал с ответчика в пользу истца 209 тыс. долларов США — именно на такую сумму ему были причинены убытки. Это судебное решение было исполнено.

Это было одно из первых дел, когда российские адвокаты, представляя интересы совместных предприятий и иностранных фирм, добились возмещения тех убытков, которые были причинены иностранным предпринимателям в результате недобросовестных действий партнеров. Таким образом, был создан важный прецедент, в какой-то мере достойный занесения в «победный список» российской бизнес-адвокатуры.

— В каких еще необычных делах вам пришлось поучаствовать?

— С коллегами Русланом Шумаковым и Андреем Коноваловым мы на протяжении ряда лет вели дела, связанные с отменой исполнительных надписей нотариусов по кредитным обязательствам.

Нотариус, как известно, фигура в правовой системе весьма заметная, обладает широким кругом полномочий. До недавнего времени нотариусы совершали исполнительные надписи, предписывающие взыскивать с юридических лиц денежные средства по определенным гражданско-правовым обязательствам. Эта норма содержалась в п.2 Постановления Совета Министров СССР от 11 марта 1976 г.

— Иными словами, нотариусы брали на себя функции судебных инстанций?

— На практике получалось именно так. Например, нам довелось столкнуться с фактом, когда один из нотариусов Москвы предложил по данной исполнительной надписи взыскать с акционерного коммерческого банка «Московский национальный банк» в пользу «Тверьуниверсалбанка» задолженность за кредит, неуплаченные проценты, штраф за невозврат кредита, штраф за невозврат процентов, а также уплаченный взыскателем нотариальный тариф на общую сумму около 9 млн долларов США. При этом тот самый тариф, то есть деньги, уплаченные заимодавцем данному нотариусу, составил более 500 тыс. долларов США. И это не предел — один из московских нотариусов получил от того же «Тверьуниверсалбанка» нотариальный тариф порядка 900 тыс. долларов. Фамилии нотариуса я не называю, но, поверьте, так оно и было. Ведь в соответствии с вышеупомянутым Постановлением Совмина СССР и Законом РФ «О государственной пошлине» за совершение исполнительных надписей нотариус получал нотариальный тариф в размере 7% взыскиваемой суммы.

Позиция адвокатов, выступавших защитниками «Московского национального банка», которому без решения суда, одной лишь исполнительной надписью нотариуса, вменялась обязанность выплатить огромную сумму «Тверьуниверсалбанку», сводилась к следующему. Конституцией РФ в ст.35 предусмотрено, что никто не может быть лишен своей собственности, своего имущества иначе как по решению суда. Нам возражали, что глава о совершении исполнительных надписей закона «О нотариате» никем не отменена, не отменен в этой части и закон «О государственной пошлине», поэтому в данном случае ст.35 Конституции не может быть применена.

Протестовали мы и против того, что без судебного решения определялся размер штрафных санкций, хотя в соответствии со ст.333 ГК РФ размер подобных санкций может быть уменьшен судом из-за их несоразмерности сумме нарушенных обязательств. Мы возражаем и против попыток переложить на должников оплату огромных нотариальных тарифов, которые выплачивали нотариусам кредиторы, подобные «Тверь-универсалбанку».

Не всегда суды соглашались с нашими доводами, но постепенно положение стало меняться. И вот наконец дождались Постановления Президиума Московского городского суда от 25 октября 1995 г., где четко и недвусмысленно было заявлено о прямом действии ст.35 Конституции РФ, гласившей, что никто не может быть лишен своего имущества иначе, как по решению суда. Наконец, 19 июня 1996 г. Постановлением Правительства РФ N 710 было аннулировано право нотариусов совершать исполнительные надписи по кредитным операциям, и все споры о взимании подобных задолженностей с должников и их поручителей стали рассматриваться исключительно в суде.

— Это действительно прецедентный процесс, победителями из которого вышли адвокаты и их клиенты. А проигрывать вам приходилось?

— От поражений не застрахован ни один адвокат. И отнюдь не всегда это происходит из-за недоработок в системе защиты. Я взял себе за правило — производить «разбор полета» после каждого дела — выигранного либо проигранного. И почти всегда нахожу шероховатости, которые стараюсь по возможности выправить в следующий раз.

Важно также, насколько адвокат был свободен в своих действиях, каковы были его полномочия. Однако при этом защитнику, на мой взгляд, необходимо неизменно проявлять главное — уважение к суду. Как бы ни протекал судебный процесс, как бы горько ни становилось адвокату от сознания того, что порой он не может переломить ситуацию, он не вправе срываться, дерзить судьям, демонстративно выражать свои негативные эмоции, тем более в интервью СМИ — все это, увы, может отразиться на судьбе доверителей.

— Недавно премьер высказался в том духе, что одним из приоритетов государственных органов является защита прав собственности. Без этого невозможно создание нормального инвестиционного климата в России. Причем предусматривается, что в равной степени защищаться будут права собственности и государства, и частных фирм, и рядовых граждан. Не получится ли на практике, что одни будут «равнее» других?

— Цивилизованный мир уже выработал определенные механизмы, защищающие права граждан, включая предпринимателей, перед лицом всесильного государства с его мощной бюрократией. Один из этих механизмов — Европейский суд по правам человека в Страсбурге. Подчеркну, что этот Суд рассматривает жалобы граждан и предпринимательских структур на действия государства. Российская Федерация 5 мая 1998 г. ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, таким образом, наша страна также подпадает под юрисдикцию Европейского суда по правам человека. А в Конвенции, например, указано, что юридическое лицо вправе беспрепятственно пользоваться принадлежащим ему имуществом. И если со стороны государства в лице государственных органов нарушаются права собственности юридического лица, или государство мешает ему пользоваться этой собственностью, в частности необоснованно взыскивает какие-либо средства или приобретает крупный пакет акций при том, что их владелец считает, что этот пакет не должен принадлежать государству, — то юридическое лицо вправе обратиться в Суд в Страсбурге с жалобой на государство. Замечу, что в Европейский суд можно обратиться, если нарушение возникло после ратификации страной Конвенции и когда от принятия окончательного решения судебной системой РФ до обращения в Европейский суд прошло не более 6 месяцев. При этом под окончательным решением судебной системы понимается решение, вступившее в законную силу, т.е., по существу, в Европейский суд можно направить жалобу и не обращаясь в надзорные инстанции в РФ.

На сегодняшний день четыре из каждых пяти жалоб, поступающих из России, признаются Европейским судом неприемлемыми с точки зрения процессуальной формы. В общей сложности теперь решается вопрос о приемлемости 1500 жалоб из России — их поток идет по нарастающей. И здесь, как показывает практика, содействие опытных адвокатов, разбирающихся во всех тонкостях рассмотрения дел в Европейском суде, не только желательно, но и зачастую просто необходимо. Наше адвокатское бюро активно развивает это направление, и оно обещает стать весьма перспективным.

О сайте

РиелторМы — команда специалистов в области права и недвижимости. Наш сайт поможет Вам не запутаться в сложном и несовершенном мире недвижимости, а также сделает явным то, что ранее Вам казалось сложным и непонятным.

Важно

Новое