Нет коммерциализации — нет проблем?

Реформа адвокатуры широко шагает по коридорам власти, несмотря на все возражения адвокатского сообщества. Бессильные что-либо изменить адвокаты, как и судьи, все же имеют право на особое мнение, к которому власть, вероятно, прислушается не раньше, чем предсказанные адвокатами последствия начнут сбываться.

Вот уже 10 лет российские адвокаты работают в условиях рыночной экономики, но до сих пор не утихают споры о направлении развития адвокатуры, о формах и методах организации адвокатской деятельности. Единства в нашем корпоративном сообществе как не было, так и нет.

Помимо сугубо организационных расхождений — быть или не быть единой коллегии, основным камнем преткновения, я бы даже сказал, имеющим идеологический характер, является проблема коммерциализации адвокатуры. Каждая публикация, так или иначе затрагивающая эту тему, вызывает немедленную и жесткую отповедь. Хотя сама тема коммерциализации меня до последнего времени ничуть не волновала, подобная реакция, в т.ч. известных адвокатов, не могла не заинтересовать, и я решил попытаться разобраться в коренных причинах этой, на мой взгляд, не очень адекватной полемики. А тут подоспел и проект Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», где предполагается эту тему закрыть, что называется, раз и навсегда, запретив адвокатам и предпринимательскую деятельность, и создание каких-либо коммерческих фирм. Правда, что касается запрета на предпринимательство, то не может не удивлять легкость, с какой авторы проекта, судя по всему, достаточно опытные юристы, предлагают, по существу, нарушить Конституцию Российской Федерации. Ведь в данном случае ограничиваются права гражданина, а как известно, в силу п.3 ст.55 Конституции РФ ограничение прав и свобод граждан допускается только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны и безопасности государства. Совершенно очевидно, что занятие адвокатом предпринимательской деятельностью не посягает ни на один из перечисленных институтов. Да и разве могут быть сомнения в том, что, если адвокат сочтет выгодным заниматься параллельно предпринимательством, он найдет соответствующий способ обойти данную норму — экономический интерес всегда пробьет себе дорогу через самые жесткие запреты.

А в отношении коммерциализации начну с того, что поначалу мне указанная проблема показалась явно надуманной. Ведь было бы странно ожидать от отдельных адвокатов, да и адвокатуры в целом, что они при капиталистическом строе, вопреки господствующей в обществе тенденции, не будут нацелены на получение максимальных доходов при том условии, что у нас коммерциализировано даже государство со всей своей многомиллионной армией чиновников. Чем выше совокупный доход адвокатов, тем, как правило, больше отчислений поступает в президиумы коллегий, больше денег остается в распоряжении консультаций, увеличивается оборот адвокатских бюро и фирм. То же самое относится к каждому отдельному адвокату — все мы, может быть, за очень редким исключением, также стремимся заработать больше — от этого зависит и уровень нашего благосостояния, и, в конечном счете, качество наших услуг (чем больше зарабатывает адвокат, тем больше он может инвестировать в свои знания, в инфраструктуру своей деятельности, наконец, в те проекты или заказы, какие выполняет). Думаю, вряд ли у кого-то возникнут сомнения по поводу того, что именно выберет некий среднестатистический адвокат — невыгодное сложное дело, где необходимо защищать невинного человека без средств, или на несколько порядков более выгодный заказ некоей фирмы, нового русского, олигарха или крупного чиновника и т.д. Конечно, могут быть исключения, но исключения, как известно, только подтверждают общее правило.

Итак, что предлагается нам в качестве альтернативы коммерциализации? Фактически, речь идет об откате далеко назад, к адвокатуре, объединяющей индивидуально действующих адвокатов либо некоммерческие адвокатские бюро. Это означает, что многим сегодняшним адвокатским фирмам, которым присущи черты обычной коммерческой организации, а таких немало, придется выбирать — либо оставаться в составе адвокатуры, либо уходить из нее. Такой же выбор встанет перед адвокатами, занимающимися предпринимательской деятельностью. Какое они примут решение, не знаю, но уверен в том, что реализация на практике концепции проекта закона об адвокатуре скажется на ней крайне отрицательно. Почему?

Адвокатские фирмы уже доказали, что они прогрессивнее традиционных юридических консультаций, которые лишь по формальному признаку «объединяют» отдельных адвокатов, работающих исключительно самостоятельно и лишь на себя лично. Средний уровень доходов адвокатов в таких фирмах заметно выше среднего уровня дохода адвокатов-одиночек, приписанных к юридическим консультациям.

Преимущество адвокатской фирмы над отдельным адвокатом, даже очень талантливым, опытным, много знающим, заключается, в первую очередь, в том, что если фирма построена на командной основе, то здесь появляется эффект синергии, коллективного творчества, познания и опыта, когда результат совместной работы оказывается неизмеримо выше возможностей каждого. Во-вторых, фирма может себе позволить введение специализации адвокатов, а в итоге предложить клиентам комплексную услугу намного более высокого качества, чем любой отдельный юрист. Для хорошей адвокатской фирмы, в принципе, не существует заказов, которые она не могла бы принять и выполнить на достойном профессиональном уровне. Наконец, не следует забывать о том, что фирма в состоянии аккумулировать значительные финансовые ресурсы, которые существенно расширяют возможности качественного выполнения заказов клиентов. Мне могут возразить, что некоммерческое адвокатское бюро тоже в состоянии все это делать. Боюсь, что это как раз не так. В чем интерес адвоката отдавать существенную часть гонорара такой организации, ведь участвовать в ее доходах он по определению не сможет. Значит, функция этой структуры всегда будет ограничена только инфраструктурным обслуживанием ее участников. Это своеобразные миникопии современных коллегий. Много ли сделали коллегии для обеспечения достойных доходов своих членов? Думаю, не ошибусь, если скажу, что практически ничего или, в лучшем случае, очень немного. То же самое мы получим и в тех структурах.

Однако и фирма фирме рознь. Было бы ошибкой рассматривать все современные адвокатские компании в России, а особенно за рубежом, как нечто схожее — различия очень существенны и, как я надеюсь, читатель сам дальше убедится в этом, подчас они носят принципиальный характер. Сразу оговорюсь, что мои рассуждения и выводы основаны, к сожалению, не на специальном изучении репрезентативного числа адвокатских фирм — в основе их личные наблюдения, впечатления и мысли в отношении фирм, с какими мне приходилось сталкиваться самому, о которых мне рассказывали коллеги, о которых доводилось читать в средствах массовой информации. Поэтому буду благодарен, если кто-то из коллег сможет дополнить мой анализ или даже опровергнуть некоторые выводы новыми данными, привести примеры иной организации деятельности адвокатских компаний.

Я оцениваю большинство современных российских адвокатских фирм как образования ремесленнического типа. Мы знаем из истории, что до появления мануфактур в средневековых городах повсеместно властвовали ремесленнические производственные отношения. Каковы их основные черты? Каждый ремесленник работал сам по себе, и все технологические операции от начала до конца производил тоже сам. Объединяли они свои усилия очень редко, от случая к случаю, лишь когда поступал заказ, с которым каждый из них в отдельности справиться не мог. У каждого ремесленника были свои помощники, подмастерья и ученики. А как строятся многие из адвокатских фирм и как будут строиться адвокатские бюро? Есть один или несколько уже состоявшихся адвокатов, каждый со своей клиентской базой. Это учредители. Затем в фирму приглашаются или приходят сами адвокаты, которые могут работать и самостоятельно, но в случае необходимости подключаются к выполнению заказов, принятых мэтрами. Как правило, в каждой такой фирме есть и вчерашние студенты, то ли в качестве помощников адвокатов, то ли стажеров, не суть важно. Не правда ли, очень схожая конструкция?

Но самое главное, и это уже беда всех российских адвокатских компаний, и этим они, кстати, разительно отличаются от ведущих зарубежных адвокатских компаний — они совершенно не нацелены на капитализацию, т.е. на накопление финансовых и материальных ресурсов для последующего использования в целях развития своего бизнеса. Они как были, так и остаются в большей или меньшей степени формами организации индивидуального труда адвокатов, в них нет идеологии фирмы, нет цели развития именно фирмы, нет стратегии развития фирмы. Согласитесь, коллеги, точно такую же картину мы получим в адвокатских бюро.

Может ли адвокатура работать в том виде, какой ей предполагают предписать в законе? В принципе, да. Но, на мой взгляд, целесообразно, по крайней мере, попытаться разобраться в том, что мы выигрываем, с точки зрения экономики нашей деятельности, в случае принятия закона и что теряем. Я здесь не беру в рассмотрение другие аспекты, потому что именно экономические интересы всегда являются определяющими.

Скажу сразу, что положительных приобретений не вижу. Буду рад, если ошибаюсь. По самым оптимистическим моим оценкам, можно говорить о замораживании нынешнего, далеко не блестящего положения нашей корпорации.

А вот потери я вижу весьма существенные. С позиций макроэкономики, отрасль закрывается для капитализации. Никто, даже сами адвокаты, у которых имеются средства, не будут инвестировать в адвокатуру, в адвокатские кабинеты и адвокатские бюро денег больше, чем это необходимо для создания комфортных условий труда, ведь такие капиталовложения не окупятся в дальнейшем дивидендами. А без инвестиций извне отрасль в условиях рынка обречена на отставание от других капитализированных секторов экономики. Это также означает, что нам в обозримом будущем не достичь индустриального уровня рынка юридических услуг, у нас не будет адвокатских фирм, насчитывающих сотни и даже тысячи высококвалифицированных юристов, фирм, способных работать во всех уголках планеты, где есть платежеспособный спрос на адвокатские услуги мирового уровня (такие компании имеются в США, Великобритании, других странах с развитой экономикой). Кроме того, это значит, что мы заранее признали неизбежное свое поражение в конкурентной борьбе с мощными иностранными юридическими фирмами и отдали им на откуп весь рынок.

Во-вторых, адвокатура в России и сегодня не имеет какого-либо веса в обществе, влияния на политику, на законодательный процесс — не будет она его иметь и завтра. Лоббирование в органах власти, как ни цинично это звучит, стоит очень больших денег, а откуда им взяться в некоммерческой структуре?

Наконец, такая адвокатура, не обладающая мощными финансовыми ресурсами, будет легко контролироваться государством, будет очень восприимчива к воздействию с его стороны.

В заключение подчеркну только одно — складывается впечатление, что кто-то просто стремится «заморозить» отрасль, поскольку очень комфортно чувствует себя в нынешней ситуации и ничего менять не хочет. Но не слишком ли высокая цена за личное удобство и благополучие?