Униженный защитник клиенту не подмога

Недавно в Никулинском суде мне пришлось пережить неприятный инцидент. Судья, к которой я и еще один мой коллега постучали в дверь кабинета, чтобы решить организационный вопрос, выскочила на порог и громко, презрительно прокричала на весь коридор: «Я адвокатов в кабинет не пускаю!». Надо было бы тут же спросить: «А кого пускаете? Прокуроров?» Но нам необходимо было получить ответ, и я, смиряя оскорбленные чувства, все же настояла на том, чтобы нас выслушали хотя бы на пороге. Судья, даже поняв, в чем дело, продолжала кричать и выталкивать нас из кабинета, всем своим видом выражая презрение к нам.

Потом мне довелось услышать, как секретарь этой судьи разговаривает с адвокатами, а те смиренно и униженно что-то лепечут в ответ, и я подумала, что в свое время эта судья тоже была секретарем судебного заседания и получила свою порцию уроков хамства.

Боюсь, никого не удивлю сообщением, что в ходе процесса судья отказала в удовлетворении практически всех ходатайств защиты, в том числе о представлении в суд вещественных доказательств. Сложилось впечатление, что судья никогда не знала, что доступ к вещественным доказательствам, как и к любым другим, — это неотъемлемое право защиты.

Похожие картинки я наблюдала в канцелярии Кунцевского суда, слушала о таких же случаях из уст коллег и поняла, что это — не единичные примеры, а система, подрывающая саму идею о суде скором и правом, губящая на корню молодые побеги судебной реформы. Так возникла идея более глубоко исследовать положение адвоката в современном суде. Адвокаты Центра содействия международной защите МГКА эту идею поддержали. На протяжении года мы скрупулезно фиксировали все нарушения, которые судьи и прокуроры допускали по отношению к адвокатам. Картина получилась безрадостная. Практически во всех судах, где мы бывали, слово «адвокат» в устах судей звучало как ругательное.

Вот уж поистине — связь времен! Не порвалась. Раньше, я помню, некоторые судьи гордились тем, что не здоровались и не отвечали на приветствия адвокатов, и это было смешно и глупо, но, по-крайней мере, менее унизительно, чем откровенное хамство. Я спрашивала у коллег, преимущественно работающих в тех судах: «Почему вы позволяете так с собой обращаться?» Отвечали по-разному: «не хочется раздражать судью, пока подзащитный на свободе», «видите ли, со «своими адвокатами» она обращается намного лучше» и т.п.

И тогда я спросила у себя: как мы, адвокаты, дошли до жизни такой? Что это за явление такое в юридической практике — свой адвокат?

«Свой адвокат» — это тот «трудяга», который проводит до 300 дел в «своем» суде в год в порядке ст.49 УПК РСФСР, т. е. более или менее бесплатно. Бесплатно для государства, поскольку последнее, гарантировав право доступа к бесплатной юридической помощи, не собирается нести финансовое бремя этой конституционной гарантии. Это бремя худо-бедно (и худо, и бедно) оплачивает сама коллегия адвокатов. Этот «свой» очень сговорчивый, он всегда готов прийти на помощь судье, выручить и его, и юрконсультацию, и провести без подготовки пару-тройку таких «бесплатных 49-х» в день. Он не раздражает судью заявлением «лишних» ходатайств.

Разумеется, он не ездит по таким делам в тюрьму и вообще точно не знает, в чем там дело. Он схватывает все на лету: от искаженного имени своего подзащитного до приблизительного состава преступления, который вменяется подсудимому.

На следствии «свой адвокат» — это тот, которого следователь может в любой момент вызвать для оказания адвокатской помощи. Вопрос только в том, кому эта помощь оказывается.

Однажды во время наблюдательской миссии в Бутырском суде мы были потрясены фразой защитника, который в речи признал, что похищение имущества, совершенное X., начавшись как тайное, переросло в открытое, т. е. в грабеж. При этом следует заметить, что это, более тяжкое преступление, подсудимому даже не вменялось. Все участники процесса брезгливо поморщились, а подсудимый был сражен наповал.

Можно ли винить во всем этом только адвокатов? Если обратиться к актам исследования, то можно увидеть, что судьи позволяли себе и более чудовищные вещи, не говоря уже о прокурорах, которые (один или два на весь суд) метались между судебными залами, забегая в процесс только перед началом прений сторон и со значением анализировали «доказательства», которые были исследованы в их отсутствие и про которые им «по-быстренькому» рассказал судья в совещательной комнате.

Все желающие могут ознакомиться с актом исследования и… не найти для себя, боюсь, ничего нового в этой череде привычных рутинных нарушений. И все-таки спустя год после первого цикла наблюдений мы намерены повторить нашу добровольную миссию в тех же выборочных судах, чтобы в какой-то мере отследить динамику ситуации, складывающейся в судах г. Москвы, а затем, следуя программе Международной комиссии юристов, и в других регионах. Центр, являющийся российским отделением Международной комиссии юристов, готов рассмотреть предложения об организации и проведении таких наблюдательских миссий в двух-трех регионах с участием местных юристов.

Братья и сестры — адвокаты! Опомнитесь! Заставьте себя уважать! Вспомните, что Адвокат — одна из самых уважаемых и престижных профессий в мире. Мы же своей недобросовестностью и малограмотностью, своей терпимостью и униженностью предаем интересы своих подзащитных. Я не обращаюсь к тем, для кого и прошлая следственная работа, и нынешняя «адвокатская» — средство получения непыльного дохода. Я обращаюсь к тем, кто еще сохранил уважение к себе, к своему труду, кто верит в высокую миссию адвоката-защитника. Давайте немедленно остановимся и подвергнем жесткой ревизии каждый наш шаг. Давайте заставим себя не улыбнуться мягко и приветливо коллеге, который перед процессом заявляет вам, что еще не читал дело.

Недавно на одном из адвокатских совещаний человек кричал громко и убежденно: «Я не буду надрываться для каждого, чье дело мне поручат вести бесплатно, я не собираюсь защищать всяких бомжей!». Я полагаю, что можно обойтись без комментариев, сообщу лишь, что этот человек преподает курс адвокатуры в одном из престижнейших вузов и является автором ряда научных работ об адвокатской деятельности. Вам не зябко?

Уважаемые судьи! Я обращаюсь к тем, кто уважает и себя и других участников процесса, ибо к остальным обращаться бессмысленно. Перестаньте рассматривать дела понарошку, играя в поддавки с обвинением и следствием. Это на вас лежит ответственность не только за справедливый приговор, но и за отправление правосудия в условиях справедливого суда, т. е. с соблюдением всех гарантий, предусмотренных ст.6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Теперь любой ваш процесс может быть предметом тщательного изучения в Европейском Суде по правам человека. Как и кому вы тогда будете объяснять, из соображений какой целесообразности вы использовали при вынесении приговора заведомо недопустимые доказательства? Или как вы ответите на вопрос, кто в отсутствие прокурора являлся в вашем процессе обвинителем? А ведь некоторые из тех, кто считал, что Страсбургский суд от нас далеко, уже поплатились за свое неразумное спокойствие, а сколько еще может поплатиться? Почитайте первое решение Комитета по правам человека ООН по делу против Российской Федерации. Скоро таким решениям станет тесно. Если, конечно, российские власти, испугавшись взыскательных оценок высоких международных судебных инстанций, не решатся на выход из Совета Европы. Но я бы не стала на вашем месте на это уповать… Надо исполнять реальный закон с его реальными гарантиями, а не вымышленные нормы по принципу: «всегда так делается».

Коллеги, давайте остановимся в своем правовом нигилизме и не дадим развалить судебную систему страны, а с ней и нравственные устои общества.